Я его нашла...
Перерыла все свои папки с кучей фф по разным - разным фандомам, но нашла...
Я чувствую нереальное облегчение. Потому что, если бы он не нашелся - мне пришлось бы мучиться.
Глупо. Но именно это попадает под мое нынешнее настроение.
Хикару/КаоруТемпература (Каору)
Его кожа всегда такой же температуры как моя. Мы близнецы. Такова наша особенность.
Что в этом забавно, так это то, что когда я трогаю его, ощущения такие же, как когда я трогаю себя самого. Та же текстура, та же упругость, та же плотность мускулов под кожей.
И именно это напоминает мне о том, что мы с ним вместе. Мы прикованы друг к другу, и это просто прекрасно, потому что Хикару совершенно не тот человек, который сможет измениться без моего ведома.
Просто…
Просто это так успокаивает – знание того, что у кого-то еще здесь кожа точно такой же температуры как моя.
Глаза (-)
«И что, черт возьми, это было?», вопросил Каору. «Ты пялился на нее такими влюбленными глазами все время, пока она говорила!».
Хикару опустил глаза. «Послушай, мне жаль. Это ничего не значило».
Каору не слушал. «Ты с ней едва не поцеловался! Это тоже ничего не значит, Хикару?».
Хикару что-то бормочет себе под нос.
«Что?»
Их глаза встречаются, и, решительно, Хикару повторяет. «Я смотрел в глаза, которые не были в точности похожи на мои».
Каору не знает, как на это отреагировать. Медленно, он сглатывает и спрашивает. «И ч-что?».
Хикару не нравится страх в глазах Каору. Он подмигиваем ему, прижимаясь лбом к его лбу. «Они просто ни в какое сравнение не идут, Каору».
Голос (Хикару)
Через пару лет с момента, когда мы научились лгать, наши родители различали нас, зная, что у Каору голос немного выше. В нашей комнате стояло подслушивающее устройство, и они слушали наши разговоры, думаю потому, что Мама страдала от прямо-таки болезненного любопытства – как-то там ладят ее сыновья.
Я мог идеально изображать высокий голос «Каору», переключаясь с одного голоса на другой, пока Каору крался на кухню за сладостями.
Это всегда делал я. Каору тоже мог, я знаю, но он всегда отказывался это делать.
Я никогда не мог понять, почему.
Фе (Хикару)
Однажды после школы, Каору спросил. «Ты знал, что нормальные парни в нашем возрасте просто повернуты на размере?».
Я лениво ткнул его пальцем в бок вместо вербальной просьбы о пояснении.
«Размере… ну, ты знаешь».
«Фе. Правда?»
«Однозначно. Тот придурок Кидо хвастался на физ-ре».
«Фе».
Он сползал по своей половине кровати, пока его волосы не начали щекотать мой живот.
Я спросил. «Подожди, и что?».
«Вот что самое странное. Кажется, мы не совсем одинакового размера».
«Правда?».
Он ухмыльнулся. «Правда».
Я вздохнул и серьезно сказал. «Каору, Внешний мир – действительно странное место».
«Как будто я не знал».
Погода (Хикару)
Моя любимая погода – когда на улице облачно и ветрено. Я имею в виду, да, это довольно неприятно и холодно, но такой уж я.
Каору говорит, что ему тоже больше всего нравится облачная и ветреная погода.
Думаю, он врет.
Облачность и ветер, неприятное и холодное подходит мне, но никак не Каору.
Солнечная погода, ясная, и уверенность, и достаточная храбрость, чтобы выйти в мир за пределами нашего…
Я думаю, Каору должна больше всего нравиться солнечная погода.
Но он говорит, что любит, когда облачно и ветрено.
В конце концов, мы одинаковые.
Близнецы.
Верно?
Разговор (Близнецы)
Когда нам было восемь, мы застали родителей за просмотром фильма для взрослых. Сейчас думать об этом довольно неловко, но тогда мы знали о таких вещах слишком мало, чтобы получить психическую травму или что-нибудь вроде этого.
Ну, Мама с Папой были очень пристыжены. Итак, Папе было поручено с нами Поговорить.
После лекции о всех подробностях секса, мы попытались выяснить то, чего не поняли. Вроде слова «смазка».
Нам и в голову не пришло спросить, как подойдут друг другу мальчик с девочкой.
Папа очень практичный человек. Всегда был.
Друг (Каору)
Когда мы были во втором классе, в наш класс перешел новый мальчик. Он был наивный и над ним легко было подшутить. Простодушный тип.
Мы с Хикару были с ним грубы, смеялись над его акцентом, называли его тупицей-богатеем – наша новая любимая фраза.
У нас были проблемы с поведением, и на одной перемене, учитель решил поговорить с одним только Хикару.
Я был совсем один.
Новичок подошел и заговорил со мной, составив мне компанию. Он проявил ко мне доброту.
Полагаю, он был другом.
Что-то, испытанное без Хикару. Это испугало меня.
Хикару так и не узнал об этом.
Забавно. Сейчас, я не могу даже вспомнить лица того парня.
Терпение (Каору)
Я более терпелив.
Хикару, если смотреть не на что и слушать нечего, начинает скучать через тридцать секунд. Точнее, через двадцать шесть секунд, плюс-минус пара.
Я думаю. В одиночестве в своей голове.
Я не люблю думать.
Так что, я думаю о Хикару.
Я думаю о том, как быть похожим на него.
Когда он начинает постукивать носком ботинка, то же делаю и я. Потому что у близнецов одинаковый запас терпения.
Он чешет руку. Чешутся ли близнецы одновременно?
Вот тогда мне стало страшно. Когда я начал думать о близнецах от третьего лица.
Я только надеюсь, что Хикару не узнает.
Религия 1 (Хикару)
О религии:
Шансы что Мамина яйцеклетка начнет развиваться ненормально – из-за ошибке в митозе клеток – были астрономически малы.
Ну, положим, не астрономически, но близнецы – не такое уж частое явление.
Без Каору, я не был бы Хикару.
Так что, если бы не ошибка в маминой яйцеклетке, нас бы просто не было.
У нее был бы один-единственный ужасно одинокий мальчик, и ему пришлось бы отдуваться за нас обоих.
Случайность? Не думаю.
Религия – то единственное, до чего Внешний мир дошел верно.
Религия 2 (Каору)
О религии:
Шансы что Мамина яйцеклетка начнет развиваться ненормально, были астрономически малы.
Ну, положим, не астрономически, но близнецы – не такое уж частое явление.
Если бы мы не были близнецами, нас бы просто не было. Я имею в виду не только явную сторону.
Если бы у меня не было Хикару, я не был бы Каору.
Был бы только один из нас. И никакого больше беспокойства о том, чтобы думать одинаково – мы были бы одним.
Но мы разделены.
К сожалению.
Просто-таки астрономическому сожалению.
Что за жестокая шутка – сделать из одного человека двух?
Нет. Религия не по мне.
Черный, как смоль (Близнецы)
Мы хотели бы сказать, что мы ненавидим словосочетание «черный, как смоль». «Слоновой кости» - тоже. Клянемся, если мы услышим еще одну оду, посвященную Кейе, о «локонах, черных как смоль» и «коже, гладкой, как слоновая кость», мы действительно кого-нибудь убьем. Возможно – девчонку, которая ее напишет.
Да что за нафиг вообще такая «гладкая слоновая кость»?
Цветистые речи не для нас. Все они такие обобщенные.
Найдите уж способ сказать «река», а не «искристый поток».
И, ради всего святого, никогда больше не называйте глаза «очами». Мы найдем вас, и мы вас побьем.
…Слишком много фанаток на сегодня…
Беседа (Каору)
Мы больше не разговариваем.
Мы и так знаем, о чем думает другой. Бессмысленно говорить о чем-то, если наши мнения совпадают.
Войти в комнату, поприветствовать Хикару, поставить портфель на стул, застыть, обернуться.
Тишина.
Девчонка – одна из этих безымянных, безликих девчонок – извиняется и уходит.
Тишина.
Хикару говорит: «Каору…».
Я сажусь на диван рядом с ним, на нагретое той девчонкой место.
Просто какой-то девчонкой. Даже не с Харухи. Я бы понял, если бы это была Харухи.
Мы больше не разговариваем, но я никогда не думал, что он заговорит с кем-то другим.
Ложь (Хикару)
Быть настолько похожими порой так весело. Удовольствие ото лжи – от знания, что ты контролируешь часть мира своей жертвы – может сравниться с сексом.
…Ум-м, ну, как я слышал.
Все считают, что лгать плохо, и все такое.
Мы скажем: если у нас есть возможность, зачем нам мотив?
Хотя, иногда, Каору хмурится. Я имею в виду, словно он… не одобряет что-то.
Каору не одобряет ложь?
Это и разыгрывание людей – почти одно и тоже – два наших основных источника веселья.
Он никогда не говорил мне.
Как он мог никогда мне этого не говорить?
Разные (Каору)
Мне жаль. Все вы, читающие это – Я искренне сожалею.
Я вовсе не хочу подчеркнуть, насколько мы с Хикару разные.
О. Такое грязное словечко.
Разные.
Нет, я не пытаюсь показать наши… различия.
Потому что, да, мы похожи. Физически, даже Мама не может нас различить. Иногда, даже Хикару не может нас различить, а ведь он один из нас.
Проблема в том, что, для него, нет черты между Хикару и Каору.
Она есть для меня.
Я знаю, где именно заканчиваюсь я, и начинается он.
И нет ничего, чего я хотел бы больше, чем пересечь эту черту.
Хам (Хикару)
Сегодня девчонка назвала меня хамом.
Правда. Я действовал на автопилоте, и, наверное, рефлекторно ляпнул какую-то грубость. Она швырнула мне в лицо чашкой (не говоря уж о тепловатом чае) и сказала: «Ты хам!».
Неудивительно, это нас не обрадовало. Ледяным голосом я сказал, «Хамы».
«Что?».
«Я не хам. Мы хамы. Не ошибись еще раз».
«Он не хам», сказала она, кивнув на Каору. «Только ты».
Я вскочил на ноги. «Да как ты смеешь утверждать, что-».
Она развернулась на каблуках и вышла.
Я почти пошел за ней, но Каору потянул меня за рукав.
«Все нормально, Хикару. Не обязательно обоим быть хамами».
Это вовсе не нормально, Каору!
Волки (Хикару)
Волки.
Вы услышите о них в сказках и легендах. Они убивают людей и едят бабушек.
Мы слышали о них, так же, как о Черном Питере, Санта Клаусе, и всех тех вещах, которых обычные дети должны бояться и почитать.
Мне было все равно. Каору приснился кошмар.
Слыша его крики, чувствуя, как его тело бьется рядом с моим в кровати…
Не пользуйся моим голосом и моим телом, Каору! Не попадайся волкам, когда ты похож на меня!
Я ненавидел это. Я ненавидел его.
Я сказал Папе, что я плачу, потому что мне тоже приснился кошмар.
Девчонки 1 (Хикару)
Девчонки занятные. Особенно кокетливые.
Те, что ловят каждое наше слово, те, что плачут и визжат от одной только фразы…
Такой контроль. Такая острота ощущений.
Девчонок вроде Харухи просто труднее сломать. Хороший способ убить время, по крайней мере.
Нам еще не встречались девчонки нашего возраста, похожие на нашу мать. Такие… иногда серьезные, иногда… ну, громкие. Привлекающие внимание.
С девчонками вроде Мамы будет очень весело.
Хотя, Каору уже во многом на нее похож.
И иногда он становится гораздо более откровенным, совсем как Папа.
Девчонки не так хороши, как Каору.
Девчонки 2 (Каору)
Девчонки… докучливые.
У них есть назначение. Продолжение рода, и все.
Но это потом. А сейчас они просто… шумят.
Заучить фразы, которые заставляют их любить нас, достаточно просто. Потом веселье уходит, и все это – просто механическое воспроизведение.
По крайней мере, у Хикару есть повод притворяться, что он любит меня. Я имею в виду… вы знаете, что я имею в виду.
Но это все же лишь игра. Он делает это машинально, потому что он инстинктивно подражает мне.
Механичность – единственный способ остаться отстраненным перед девчонками.
Они умею отличать фальшивые слезы от настоящих.
Ненависть.
Мы никого не ненавидим.
Это было бы бесполезно. Ненависть к кому-то значит, что он заслуживает большего, чем игнорирование, а никого такого нет. Ребята – и Харухи – вполне милые. Мы их не ненавидим.
Конечно, нам могут не нравиться люди. Мы можем предпочесть не сталкиваться с ними, вместо того, чтобы встретить их лицом к лицу; это не одно и тоже.
Ненависть к кому-то требует времени, страсти, напряжения.
Никто, кроме нас не заслуживает такого внимания.
Я никогда не смогу ненавидеть Хикару. Я никогда не смогу ненавидеть никого из нас.
«Я» - не один из нас.
Наблюдать 1 (Хикару)
Мне нравиться наблюдать за Каору.
Он поднимает чашку, подносит ее к губам, глотает, опускает чашку на место и улыбается. Это так неописуемо… прелестно. Он выглядит таким нежным и чистым. Я хочу всегда защищать его…
Это даже лучше, потому что ему тоже нравится на меня смотреть, и я ловлю на себе точно такой же взгляд. Никогда не будет такого, чтобы мы не были рядом друг с другом.
Но затем он нервно встряхивает запястьем, а я этого не делаю.
Внезапно он кажется таким одиноким без меня.
А Каору никогда не должен быть одиноким.
Я подвел его?
Наблюдать 2 (Каору)
Мне нравится наблюдать за Хикару.
Все время. Как он пишет, думает, смеется, двигается или сидит на месте, все это Хикару, и это так похоже на меня, что даже больно.
Иногда, он смотрит на меня в ответ, и он так сильно хочет защитить меня… И я только и могу думать, какой он наивный и милый, верящий во всегда, которого не будет, и так отчаянно верящий, что я выполню свою часть сделки.
Так что, я должен сделать все, чтобы защитить эту слепую веру.
Если однажды он узнает… быть по сему.
Но никогда я не скажу сам.
Подушка (Каору)
Подушка это мягкий предмет, который кладут под голову. Тут не может быть двух мнений.
Ии так я думал, пока Хикару не решил стырить мою, чтобы подложить себе под спину, когда он собрался проверить что-то в Интернете. Ну, с ноутбуком, знаете ли.
Все это очень мило и щеголевато, но у меня нет подушки.
Так что вместо нее, он предлагает мне использовать его. Мне приходится прижаться правым ухом к его животу и свернуться калачиком, чтобы голова не соскальзывала.
А он говорит, что завтра его очередь.
Свеча (Каору)
Зажженная свеча делает темноту еще глубже.
Все дрожит и колеблется в теплом сиянии, и он не видит того, что выходит за пределы освещенного круга.
Все, что видит Хикару, это мое лицо, едва освещенное. Не то, что скрывается за ним.
Но свечи догорают.
Их фитили сгорают, воск плавится, и свет уходит.
Свет уходит…
…И возвращается темнота.
И темнота не достаточно глубока, чтобы он не увидел меня, прячущегося здесь.
И когда свеча догорит, он узнает. Узнает меня.
Он узнает, что я предал его.
Мой Хикару…
В гости с ночевкой (Близнецы)
Когда нам было восемь, Мама взяла на себя заботу об обустройстве нашего дня рождения.
Под «заботой об обустройстве» мы имеем в виду, что она надавала взяток родителям и пригласила всех и каждого из нашего класса.
Итак, все пришли, принося умеренно запуганную атмосферу тотального злоупотребления родительскими правами.
Учтите, что тогда мы не ладили ни с кем, даже из девочек.
И был у нас показ мод для девочек – «у нас» - то есть у нашей матери-дизайнера, и постройка крепости для мальчиков – под предводительством Папы.
И, оставшись на пять минут без присмотра, мы довели их всех до слез, и они разбежались по домам.
Миссия выполнена.
Нирвана (Каору)
Что ж. Вы могли этого не знать, но…
Я влюблен в Хикару.
А он не влюблен в меня.
И это больно.
К счастью, есть алкоголь.
Не говорите мне, что нам бы его не продали – на что еще нужны взрослые слуги?
Так что, однажды, случился алкоголь. А после случилось еще несколько разных событий.
Одно за другим, и я достиг Нирваны.
Технически, как и Хикару, но он не помнит.
К счастью.
Ну, одного раза достаточно, верно? Мне понадобилась жидкая храбрость, чтобы в первый раз сказать ему, что я его люблю; как я смогу сделать это снова?
Я не думаю об этом.
Но все еще люблю его.
Война (Каору)
Я воюю с самим собой.
Хикару такой беззаботный, яркий и уверенный, и он никогда не изменится.
Но я изменяюсь.
Я чувствую это. Не день ото дня; гораздо медленнее. Но с течением времени, разрыв между нами все увеличивается. Мне приходиться бежать так быстро, как я только могу, только чтобы остаться на прежнем месте.
Мне приходится сражаться с новым мной, с Внешним мной.
Потому что я не могу позволить Хикару увидеть. Я не предам его.
Я знаю, что если я проиграю эту войну –
- а так и случится, это так безнадежно –
- Хикару будет разочарован.
Кейя (Близнецы)
Кейя во многом похож на нас.
Он не любит людей. В общем, я имею в виду. Все они непостоянные, незрелые, просто мишени в политических играх.
Мы, между тем, просто не любим людей.
С его точки зрения, мы, возможно, довольно глупы; мы могли бы стать его протеже, но отказываемся признать это.
Или, может быть, он не стал бы учить нас. Не больно-то он счастливый парень.
Он не хочет, чтобы кто-то еще прошел через тоже, через что пришлось пройти ему…
…Или, может, ему просто не нужны лишние конкуренты.
Мы не можем сказать точно. Не с Кейей.
Он знает, как не быть прочтенным.
Что за педант…
Рисование (Каору)
Я умею рисовать. Вроде как.
Вот, я мог бы рисовать, если бы попытался.
Я оказался плодовитым. Я размалелывал все свои тетради.
Когда я решил, что достаточно хорош, я нарисовал нас. Глядя на Хикару на уроке, как на модель для обоих, разумеется.
Набросок Хикару получился прекрасным. Мне хотелось тут же показать ему, но он наверняка бы подумал, что портрет его одного это настоящее кощунство.
Так что, я нарисовал себя.
Я был искривленным, уродливым, отвратительным и совершенно не похожим на него.
После это я никогда больше не рисовал.
Плавание (Хикару)
Мне нравится плавать вместе с Каору.
С того момента, как мы пошли в старшую школу, мы обнаружили, что большинство парней почти не видят других парней обнаженными. Так что мой единственный шанс посмотреть, как Каору, так сказать, изменяется, это плавание.
Физически, мы одинаковы.
Но, в то же время, я вижу его едва одетого, мокрого и безжалостно сияющего…
И не могу удержаться от воспоминаний о том пьяном приключении, которого он не помнит.
Я имею в виду… попробовать один раз – это нормально, верно? Это ни к чему не обязывает…
Я думаю об этом только когда мы отправляемся на плавание.
Сюрпризы (Хикару)
Я проснулся последи ночи, потому что Каору рядом со мной снился кошмар.
Нет, не кошмар.
Очень… очень приятный сон.
Все что мне оставалось, это попытаться снова заснуть и игнорировать, игнорировать его.
Но он издавал звуки.
Не то чтобы громкие… зато прямо мне в ухо.
И… это были очень личные звуки.
Он говорил человеку, которого видит во сне, что любит его.
Кого Каору любит?
Я не знал.
До того момента.
Любопытство и ревность сжигали меня, пока…
Пока он не сказал, «Хикару».
И я…
Он действительно имел это в виду?
Плохо (Каору)
Когда я проснулся, Хикару не был Хикару.
Он был более нервным, более взволнованным чем обычно, и продолжал смотреть на меня, словно я сошел с ума.
Я не знал, что не так, и не мог спросить, потому что это должно было быть что-то, что я должен был уже знать.
Хотя, не уверен, что смогу смотреть ему в лицо после того сна, что приснился мне этой –
Ох.
Этой ночью.
Я могу шевелиться во сне и… и говорить…
О нет.
Что я сказал вслух? Что он услышал?
Если я сказал…
Если он слышал…
…Это…
Я потерял его.
Если он знает…
Моя жизнь кончена.
Завтрак (Хикару)
Они знают, что что-то не так.
Мы завтракали, и Мама, как обычно, читала какой-то журнал мод.
Я видел, что Каору разглядывает ее заколку-бабочку, но сначала он посмотрел на меня.
Я не шевельнулся.
Он опустил голову, размазывая яичницу по тарелке.
Затем раздался вопрос: Все ли в порядке в школе? Может, есть что-то о чем нужно поговорить?
Я предоставил Каору отвечать на вопросы.
Но я все время чувствовал на себе его взгляд.
В машине (Каору)
Ничего.
После того кошмара за завтраком, ничего.
Он сидит на своей стороне сидения, внезапно обретя жгучий интерес к окну.
Я сижу на своей стороне, просто… нормальный, такой, каким всегда был Хикару, только не сегодня, потому что он знает.
Знает. Это точно.
Он знает, что я люблю его.
И он не разговаривает со мной.
Что, не важно, с какой стороны не посмотри…
…не хорошо.
Вообще.
Он не говорит со мной.
Раньше, мы всегда знали, что думает другой достаточно хорошо, чтобы не говорить… но это…
Он не разговаривает, потому что совсем не знает меня.
Звонок (Хикару)
Я не знаю его.
Машина останавливается у академии, и до звонка еще двадцать минут. Я настолько выбит из колеи, что на полном серьезе рассчитываю избегать его, общаясь с другими друзьями, прежде чем вспомнил, что у нам… что у меня их нет.
Так что я сажусь в угол широкого подоконника, Каору идет прямо за мной – всегда прямо за мной, да? Всегда подражая мне? – и садится напротив меня.
Двадцать минут тянутся очень долго, когда проводишь их с человеком, который больше не является частью тебя.
Он говорит «Хика-», но звенит звонок и я убегаю.
Перемена (Каору)
На самом деле, для него нет никакой возможности избегать разговора со мной весь день.
Верно?
Но часть меня, молчаливо сидящая за партой, и наблюдающая, как он непринужденно болтает с Харухи, дожидаясь начала следующего урока, знает, что я заслуживаю этого.
Молчания.
Того, как его глаза соскальзывают с меня, вычеркивая меня из мира.
Различия.
Но мне становится совсем тошно, и я пытаюсь сжать карандаш достаточно сильно, чтобы удержаться и не заплакать.
Я заслужил это тем, что не был одним из Нас.
Но ведь Нас больше нет, разве нет?
Ланч (Хикару)
Я не знаю, что делать.
Это Каору. Мой Каору. Каору, которого я знал всегда.
Сейчас, этого просто недостаточно.
Он не такой, как я. Теперь, перестав глупить, я это вижу.
Особенно теперь, когда он ждет, чтобы я начал что-нибудь есть, чтобы начать есть самому…
Мне хочется кричать, ругаться и топать ногами, и сказать ему, чтобы он ел, что захочет, в каком ему угодно порядке, потому что он такой, какой есть, и как я могу простить, если я даже не могу узнать тебя лучше –
Но я не могу с ним заговорить.
Прогулка (Каору)
Оуран – очень красивое место –
- Я заслужил это, я заслужил это –
- Но я ненавижу оставаться наедине со своими мыслями.
Я ненавижу быть один.
Раньше, у меня всегда был Хикару.
Сейчас, он прямо рядом со мной и за многие мили от меня.
Уроки кончены, но остался еще…
И если он не разговаривает со мной…
Все будут задавать вопросы, и он может просто сказать им, и тогда я, наверное, задрожу, а потом сорвусь и найду какого-нибудь ученого, который сможет заменить мне ДНК.
Мы приближаемся к двустворчатым дверям, и я спрашиваю, «И что мы сегодня будем делать в Клубе?».
Он не отвечает.
Клуб 1 (Хикару)
Кейя не спрашивает у нас, в чем дело, хотя я видел, что Харухи с ним говорила.
Он, очень по-дружески, бросил нас волкам.
Пять девчонок, все пьют чай и смотрят на нас, как на свои потаенные фантазии, воплотившиеся в реальность.
Каору помешивает чай и ерзает на своем стуле…
Хихиканье просто невыносимо.
В разгаре беседы, которую поддерживаю я один, я решаюсь на отчаянный шаг и осторожно опускаю в его чашку кусочек сахара. «Может, теперь он понравится тебе больше, Каору. Ты всегда был сластеной».
И теперь он должен… должен… сделать что-нибудь…
…Кроме плача.
Клуб 2 (Каору)
Девчонки.
Я просто не вынесу девчонок.
Не теперь, когда Хикару прямо рядом со мной, пускает в ход свои чары, как обычно. Он, наконец, снова Хикару, но я нет, и я не могу этого вынести…
А затем он заговаривает со мной.
Ради девчонок. Не меня. Это не имеет никакого отношения к тому, что я люблю его, а он беспощадно игнорирует меня.
Я знаю, что я должен сделать.
Я должен замереть и начать притворяться, что люблю его…
…Но я не могу, потому что это не притворство…
…И я не могу притвориться, что не знаю, что он не любит меня в ответ…
…И я начинаю плакать.
Плач (Хакару)
Я не ненавижу его.
Он… любит меня, любит так.
Но я не ненавижу его.
Но я все равно не могу с ним говорить. Не сейчас. Не после того, как целый день смотрел, как он ломается.
Что я могу сказать? «Извини, за то, что я обнаружил, что ты отличаешься от меня, и забеспокоился, и не разговаривал с тобой до этого момента. Я не хотел».
Нет. Я имел это в виду, когда делал это.
Но видеть, как он пытается свернуться как можно плотнее, и просто кричит, как маленький ребенок, не думая о том, где он, или о том, что он ни на миг не отводит от меня глаз…
Я не могу…
Бег (Каору)
Я плачу.
Это больно – все горит, глаза, и горло, и щеки, и сердце – но пытаться остановиться еще больнее.
Все смотрят.
Даже Хикару.
Жалкая, измученная часть меня счастлива.
Все остальные пытаются выставить он девчонок.
Хикару вносит свою лепту. «Прочь от него».
Затем он опускается на колени, держа мое лицо руками, потому что теперь я не могу смотреть ему в глаза.
«Каору. Нам надо поговорить».
Это заставляет меня заплакать сильнее.
Он берет меня за руку и мы мы! убегаем.
Горло все еще жжет… но ничего неправильного больше нет.
Дыхание (Хикару)
Я не знаю, что я делаю, несясь сломя голову по коридору с зареванным братом в охапку.
Мы пробегаем через бесчисленные двери, и я втаскиваю его в пустую комнату.
Я запираю дверь, поворачиваюсь, и из меня вышибает дыхание. Руки Каору обвиваются вокруг меня, он утыкается лбом в мое плечо.
«Прости меня», говорит он.
Н-да. Я ожидал чего угодно, только не этого.
Так что я обнимаю его за талию.
Мой младший брат.
Который меня любит.
Это ничего не меняет.
…Да.
Да, меняет.
Но Каору… нужна защита.
«И ты меня».
Обещание (Каору)
Хикару извинился?
Я не могу позволить себе надеяться.
«Но ты рассчитывал, что я останусь одним из Нас, и я подвел тебя, и как все может снова стать таким, как было?».
Глаза Хикару – мои глаза – моргают в ответ. «Ты этого хочешь?».
Я отпускаю его и пытаюсь отстраниться. Его руки удерживают меня, но он колеблется и разжимает их.
«Конечно хочу! Раньше все было лучше!»
«Ты изменился».
Эти слова ранят.
«Я стану прежним», обещаю я.
Хикару мотает головой. «Ты изменился, и это не плохо. В каком-то смысле… ты гораздо более живой, чем когда-либо был раньше».
Живой (Хикару)
Зачем я это сказал?
Я даже не знаю, что это значит!
Он весь день был моей тенью, показывая мне то же, что показывал всегда…
Но это…
Действительно говоря мне, чего он хочет, показывая, что причиняет ему боль, действительно, по-настоящему разговаривая со мной –
Это Каору.
Не знаю, насколько тот, кого я знал, остался таким, каким его знал я.
«Я имею в виду… могу я узнать настоящего тебя?».
«Но я», он передергивается, «отличаюсь от тебя».
«Нам будет о чем поговорить»,
Он качает головой.
Я говорю. «Доверься мне хоть чуть-чуть. Ты же мой брат».
Брат (Каору)
Из всего, что он только мог сказать!..
«Я твой брат?».
«Насколько я помню, да».
«Ты уходишь от темы! Я, между прочим, влюблен в тебя, Хикару!».
«Ты первый ушел от темы», пожимает он плечами.
«Хикару!»
«Хорошо». Хикару закрывает глаза, и прислоняется своим лбом к моему, держа меня за плечи, чтобы не дать мне отодвинуться. «Ты знал меня всю нашу жизнь. Я знаю тебя пять минут. Дай мне шанс наверстать упущенное, ладно?».
Что я мог сказать? «Нет, я предпочел бы, если бы ты перешел к делу и отверг меня сейчас»?
Так что, я кивнул и мы пошли домой…
…Вместе.
Опоздание (Хикару)
Я снова засмотрелся на Каору.
Утро я однозначно люблю больше всего.
Я привык будить его сразу, не залеживаясь, но теперь я тяну до последней минуты, когда ему действительно пора вставать.
У него есть привычка заворачиваться в одеяло, и обвиваться вокруг меня, не давая мне двигаться.
Наконец, я говорю. «Каору»,
Он сонно на меня моргает, награждает меня взглядом, который заставил бы Ханни посыпать голову пеплом и уйти в монастырь, и просит «еще чуть-чуть».
Не уступить ему было бы преступлением.
Мы опаздываем в школу.
Часто.
Нервный (Каору)
Он заставляет меня нервничать, когда так смотрит.
Как Кейя, подмечая каждое движение для последующего изучения и анализа.
И-ергх.
Это заставляет задуматься. Что такого он видит в том, как я ем яблоко?
Более того, что я хочу, чтобы он увидел?
Я не знал, что можно чувствовать себя голым, будучи полностью одетым.
Но он разговаривает со мной.
Спрашивает, не кажется ли мне забавной прическа той девчонки, рассказывает о книге, которую он видел и подумывает прочесть…
Это расслабляет меня.
Я едва припоминаю, что нужно запнуться, когда он интересуется и моим мнением.
Всегда о мелочах.
Дело Клуба (-)
Тамаки сказал: «Знаете, с того момента, как один из них расплакался, близнецы стали разными».
Кейя откликнулся: «Да, мы все это знали».
Ханни прощебетал. «Я немного беспокоился, но теперь все почти закончилось».
«Что почти закончилось?», сконфуженно спросил Тамаки.
Харухи ответила. «На перемене, в тот день, Хикару почти полностью игнорировал Каору. Каору с него глаз не сводил. Я не могла видеть их такими и сказала Кейе».
Кейя сказал: «Я изучил сложившуюся ситуацию, и поместил их условия сильного давления».
«Защитные инстинкты», добавила Харухи.
Тамаки просиял. «О. Ясно. Хорошая работа, Клуб Свиданий!».
Решение (Хикару)
Я принял решение.
Я не отступлюсь. Не смотря ни на что. И Каору тоже.
Что плохого случиться, если я ухвачусь за крошечный крошечный, что за преуменьшение шанс?
Рассуждая логически, есть только две возможные развязки…
…А пятидесятипроцентный шанс на полное счастье это очень хороший шанс.
Верно?
Верно.
И я люблю Каору. Он – единственный человек, которого я искренне, по-настоящему люблю, - и имею в виду, да, конечно есть еще Мама и Отец, но это совсем не то.
Он выглядит немного удивленным моими рискованными методами.
Может быть, в следующий раз я предупрежу его заранее.
Сумасшествие (Каору)
Ум-м.
Жизнь нормальна.
Я постепенно позволяю Хикару узнавать меня…
И жизнь решает стать абсолютно сумасшедшей.
Почему Хикару меня целует?
Не могу припомнить, чтобы мы в этот раз напивались.
Хикару слушал мои разглагольствования о том, как сильно раздражают девчонки, которые смотрят на него, и потом….
Ну.
Знаете.
Су-мас-шест-вие.
Почему я думаю об этом?
Хикару целует меня. По своей воле.
…Религия – это правильно.
Это язык?
И потом мир кончается и этот поцелуй прерывается.
«Думаю, это стоит риска, даже если в этот раз мы не напились», говорит он.
И снова поцелуй.
Погодикаминуточку….
«Ты это помнишь?!?».
Перерыла все свои папки с кучей фф по разным - разным фандомам, но нашла...
Я чувствую нереальное облегчение. Потому что, если бы он не нашелся - мне пришлось бы мучиться.
Глупо. Но именно это попадает под мое нынешнее настроение.
Хикару/КаоруТемпература (Каору)
Его кожа всегда такой же температуры как моя. Мы близнецы. Такова наша особенность.
Что в этом забавно, так это то, что когда я трогаю его, ощущения такие же, как когда я трогаю себя самого. Та же текстура, та же упругость, та же плотность мускулов под кожей.
И именно это напоминает мне о том, что мы с ним вместе. Мы прикованы друг к другу, и это просто прекрасно, потому что Хикару совершенно не тот человек, который сможет измениться без моего ведома.
Просто…
Просто это так успокаивает – знание того, что у кого-то еще здесь кожа точно такой же температуры как моя.
Глаза (-)
«И что, черт возьми, это было?», вопросил Каору. «Ты пялился на нее такими влюбленными глазами все время, пока она говорила!».
Хикару опустил глаза. «Послушай, мне жаль. Это ничего не значило».
Каору не слушал. «Ты с ней едва не поцеловался! Это тоже ничего не значит, Хикару?».
Хикару что-то бормочет себе под нос.
«Что?»
Их глаза встречаются, и, решительно, Хикару повторяет. «Я смотрел в глаза, которые не были в точности похожи на мои».
Каору не знает, как на это отреагировать. Медленно, он сглатывает и спрашивает. «И ч-что?».
Хикару не нравится страх в глазах Каору. Он подмигиваем ему, прижимаясь лбом к его лбу. «Они просто ни в какое сравнение не идут, Каору».
Голос (Хикару)
Через пару лет с момента, когда мы научились лгать, наши родители различали нас, зная, что у Каору голос немного выше. В нашей комнате стояло подслушивающее устройство, и они слушали наши разговоры, думаю потому, что Мама страдала от прямо-таки болезненного любопытства – как-то там ладят ее сыновья.
Я мог идеально изображать высокий голос «Каору», переключаясь с одного голоса на другой, пока Каору крался на кухню за сладостями.
Это всегда делал я. Каору тоже мог, я знаю, но он всегда отказывался это делать.
Я никогда не мог понять, почему.
Фе (Хикару)
Однажды после школы, Каору спросил. «Ты знал, что нормальные парни в нашем возрасте просто повернуты на размере?».
Я лениво ткнул его пальцем в бок вместо вербальной просьбы о пояснении.
«Размере… ну, ты знаешь».
«Фе. Правда?»
«Однозначно. Тот придурок Кидо хвастался на физ-ре».
«Фе».
Он сползал по своей половине кровати, пока его волосы не начали щекотать мой живот.
Я спросил. «Подожди, и что?».
«Вот что самое странное. Кажется, мы не совсем одинакового размера».
«Правда?».
Он ухмыльнулся. «Правда».
Я вздохнул и серьезно сказал. «Каору, Внешний мир – действительно странное место».
«Как будто я не знал».
Погода (Хикару)
Моя любимая погода – когда на улице облачно и ветрено. Я имею в виду, да, это довольно неприятно и холодно, но такой уж я.
Каору говорит, что ему тоже больше всего нравится облачная и ветреная погода.
Думаю, он врет.
Облачность и ветер, неприятное и холодное подходит мне, но никак не Каору.
Солнечная погода, ясная, и уверенность, и достаточная храбрость, чтобы выйти в мир за пределами нашего…
Я думаю, Каору должна больше всего нравиться солнечная погода.
Но он говорит, что любит, когда облачно и ветрено.
В конце концов, мы одинаковые.
Близнецы.
Верно?
Разговор (Близнецы)
Когда нам было восемь, мы застали родителей за просмотром фильма для взрослых. Сейчас думать об этом довольно неловко, но тогда мы знали о таких вещах слишком мало, чтобы получить психическую травму или что-нибудь вроде этого.
Ну, Мама с Папой были очень пристыжены. Итак, Папе было поручено с нами Поговорить.
После лекции о всех подробностях секса, мы попытались выяснить то, чего не поняли. Вроде слова «смазка».
Нам и в голову не пришло спросить, как подойдут друг другу мальчик с девочкой.
Папа очень практичный человек. Всегда был.
Друг (Каору)
Когда мы были во втором классе, в наш класс перешел новый мальчик. Он был наивный и над ним легко было подшутить. Простодушный тип.
Мы с Хикару были с ним грубы, смеялись над его акцентом, называли его тупицей-богатеем – наша новая любимая фраза.
У нас были проблемы с поведением, и на одной перемене, учитель решил поговорить с одним только Хикару.
Я был совсем один.
Новичок подошел и заговорил со мной, составив мне компанию. Он проявил ко мне доброту.
Полагаю, он был другом.
Что-то, испытанное без Хикару. Это испугало меня.
Хикару так и не узнал об этом.
Забавно. Сейчас, я не могу даже вспомнить лица того парня.
Терпение (Каору)
Я более терпелив.
Хикару, если смотреть не на что и слушать нечего, начинает скучать через тридцать секунд. Точнее, через двадцать шесть секунд, плюс-минус пара.
Я думаю. В одиночестве в своей голове.
Я не люблю думать.
Так что, я думаю о Хикару.
Я думаю о том, как быть похожим на него.
Когда он начинает постукивать носком ботинка, то же делаю и я. Потому что у близнецов одинаковый запас терпения.
Он чешет руку. Чешутся ли близнецы одновременно?
Вот тогда мне стало страшно. Когда я начал думать о близнецах от третьего лица.
Я только надеюсь, что Хикару не узнает.
Религия 1 (Хикару)
О религии:
Шансы что Мамина яйцеклетка начнет развиваться ненормально – из-за ошибке в митозе клеток – были астрономически малы.
Ну, положим, не астрономически, но близнецы – не такое уж частое явление.
Без Каору, я не был бы Хикару.
Так что, если бы не ошибка в маминой яйцеклетке, нас бы просто не было.
У нее был бы один-единственный ужасно одинокий мальчик, и ему пришлось бы отдуваться за нас обоих.
Случайность? Не думаю.
Религия – то единственное, до чего Внешний мир дошел верно.
Религия 2 (Каору)
О религии:
Шансы что Мамина яйцеклетка начнет развиваться ненормально, были астрономически малы.
Ну, положим, не астрономически, но близнецы – не такое уж частое явление.
Если бы мы не были близнецами, нас бы просто не было. Я имею в виду не только явную сторону.
Если бы у меня не было Хикару, я не был бы Каору.
Был бы только один из нас. И никакого больше беспокойства о том, чтобы думать одинаково – мы были бы одним.
Но мы разделены.
К сожалению.
Просто-таки астрономическому сожалению.
Что за жестокая шутка – сделать из одного человека двух?
Нет. Религия не по мне.
Черный, как смоль (Близнецы)
Мы хотели бы сказать, что мы ненавидим словосочетание «черный, как смоль». «Слоновой кости» - тоже. Клянемся, если мы услышим еще одну оду, посвященную Кейе, о «локонах, черных как смоль» и «коже, гладкой, как слоновая кость», мы действительно кого-нибудь убьем. Возможно – девчонку, которая ее напишет.
Да что за нафиг вообще такая «гладкая слоновая кость»?
Цветистые речи не для нас. Все они такие обобщенные.
Найдите уж способ сказать «река», а не «искристый поток».
И, ради всего святого, никогда больше не называйте глаза «очами». Мы найдем вас, и мы вас побьем.
…Слишком много фанаток на сегодня…
Беседа (Каору)
Мы больше не разговариваем.
Мы и так знаем, о чем думает другой. Бессмысленно говорить о чем-то, если наши мнения совпадают.
Войти в комнату, поприветствовать Хикару, поставить портфель на стул, застыть, обернуться.
Тишина.
Девчонка – одна из этих безымянных, безликих девчонок – извиняется и уходит.
Тишина.
Хикару говорит: «Каору…».
Я сажусь на диван рядом с ним, на нагретое той девчонкой место.
Просто какой-то девчонкой. Даже не с Харухи. Я бы понял, если бы это была Харухи.
Мы больше не разговариваем, но я никогда не думал, что он заговорит с кем-то другим.
Ложь (Хикару)
Быть настолько похожими порой так весело. Удовольствие ото лжи – от знания, что ты контролируешь часть мира своей жертвы – может сравниться с сексом.
…Ум-м, ну, как я слышал.
Все считают, что лгать плохо, и все такое.
Мы скажем: если у нас есть возможность, зачем нам мотив?
Хотя, иногда, Каору хмурится. Я имею в виду, словно он… не одобряет что-то.
Каору не одобряет ложь?
Это и разыгрывание людей – почти одно и тоже – два наших основных источника веселья.
Он никогда не говорил мне.
Как он мог никогда мне этого не говорить?
Разные (Каору)
Мне жаль. Все вы, читающие это – Я искренне сожалею.
Я вовсе не хочу подчеркнуть, насколько мы с Хикару разные.
О. Такое грязное словечко.
Разные.
Нет, я не пытаюсь показать наши… различия.
Потому что, да, мы похожи. Физически, даже Мама не может нас различить. Иногда, даже Хикару не может нас различить, а ведь он один из нас.
Проблема в том, что, для него, нет черты между Хикару и Каору.
Она есть для меня.
Я знаю, где именно заканчиваюсь я, и начинается он.
И нет ничего, чего я хотел бы больше, чем пересечь эту черту.
Хам (Хикару)
Сегодня девчонка назвала меня хамом.
Правда. Я действовал на автопилоте, и, наверное, рефлекторно ляпнул какую-то грубость. Она швырнула мне в лицо чашкой (не говоря уж о тепловатом чае) и сказала: «Ты хам!».
Неудивительно, это нас не обрадовало. Ледяным голосом я сказал, «Хамы».
«Что?».
«Я не хам. Мы хамы. Не ошибись еще раз».
«Он не хам», сказала она, кивнув на Каору. «Только ты».
Я вскочил на ноги. «Да как ты смеешь утверждать, что-».
Она развернулась на каблуках и вышла.
Я почти пошел за ней, но Каору потянул меня за рукав.
«Все нормально, Хикару. Не обязательно обоим быть хамами».
Это вовсе не нормально, Каору!
Волки (Хикару)
Волки.
Вы услышите о них в сказках и легендах. Они убивают людей и едят бабушек.
Мы слышали о них, так же, как о Черном Питере, Санта Клаусе, и всех тех вещах, которых обычные дети должны бояться и почитать.
Мне было все равно. Каору приснился кошмар.
Слыша его крики, чувствуя, как его тело бьется рядом с моим в кровати…
Не пользуйся моим голосом и моим телом, Каору! Не попадайся волкам, когда ты похож на меня!
Я ненавидел это. Я ненавидел его.
Я сказал Папе, что я плачу, потому что мне тоже приснился кошмар.
Девчонки 1 (Хикару)
Девчонки занятные. Особенно кокетливые.
Те, что ловят каждое наше слово, те, что плачут и визжат от одной только фразы…
Такой контроль. Такая острота ощущений.
Девчонок вроде Харухи просто труднее сломать. Хороший способ убить время, по крайней мере.
Нам еще не встречались девчонки нашего возраста, похожие на нашу мать. Такие… иногда серьезные, иногда… ну, громкие. Привлекающие внимание.
С девчонками вроде Мамы будет очень весело.
Хотя, Каору уже во многом на нее похож.
И иногда он становится гораздо более откровенным, совсем как Папа.
Девчонки не так хороши, как Каору.
Девчонки 2 (Каору)
Девчонки… докучливые.
У них есть назначение. Продолжение рода, и все.
Но это потом. А сейчас они просто… шумят.
Заучить фразы, которые заставляют их любить нас, достаточно просто. Потом веселье уходит, и все это – просто механическое воспроизведение.
По крайней мере, у Хикару есть повод притворяться, что он любит меня. Я имею в виду… вы знаете, что я имею в виду.
Но это все же лишь игра. Он делает это машинально, потому что он инстинктивно подражает мне.
Механичность – единственный способ остаться отстраненным перед девчонками.
Они умею отличать фальшивые слезы от настоящих.
Ненависть.
Мы никого не ненавидим.
Это было бы бесполезно. Ненависть к кому-то значит, что он заслуживает большего, чем игнорирование, а никого такого нет. Ребята – и Харухи – вполне милые. Мы их не ненавидим.
Конечно, нам могут не нравиться люди. Мы можем предпочесть не сталкиваться с ними, вместо того, чтобы встретить их лицом к лицу; это не одно и тоже.
Ненависть к кому-то требует времени, страсти, напряжения.
Никто, кроме нас не заслуживает такого внимания.
Я никогда не смогу ненавидеть Хикару. Я никогда не смогу ненавидеть никого из нас.
«Я» - не один из нас.
Наблюдать 1 (Хикару)
Мне нравиться наблюдать за Каору.
Он поднимает чашку, подносит ее к губам, глотает, опускает чашку на место и улыбается. Это так неописуемо… прелестно. Он выглядит таким нежным и чистым. Я хочу всегда защищать его…
Это даже лучше, потому что ему тоже нравится на меня смотреть, и я ловлю на себе точно такой же взгляд. Никогда не будет такого, чтобы мы не были рядом друг с другом.
Но затем он нервно встряхивает запястьем, а я этого не делаю.
Внезапно он кажется таким одиноким без меня.
А Каору никогда не должен быть одиноким.
Я подвел его?
Наблюдать 2 (Каору)
Мне нравится наблюдать за Хикару.
Все время. Как он пишет, думает, смеется, двигается или сидит на месте, все это Хикару, и это так похоже на меня, что даже больно.
Иногда, он смотрит на меня в ответ, и он так сильно хочет защитить меня… И я только и могу думать, какой он наивный и милый, верящий во всегда, которого не будет, и так отчаянно верящий, что я выполню свою часть сделки.
Так что, я должен сделать все, чтобы защитить эту слепую веру.
Если однажды он узнает… быть по сему.
Но никогда я не скажу сам.
Подушка (Каору)
Подушка это мягкий предмет, который кладут под голову. Тут не может быть двух мнений.
Ии так я думал, пока Хикару не решил стырить мою, чтобы подложить себе под спину, когда он собрался проверить что-то в Интернете. Ну, с ноутбуком, знаете ли.
Все это очень мило и щеголевато, но у меня нет подушки.
Так что вместо нее, он предлагает мне использовать его. Мне приходится прижаться правым ухом к его животу и свернуться калачиком, чтобы голова не соскальзывала.
А он говорит, что завтра его очередь.
Свеча (Каору)
Зажженная свеча делает темноту еще глубже.
Все дрожит и колеблется в теплом сиянии, и он не видит того, что выходит за пределы освещенного круга.
Все, что видит Хикару, это мое лицо, едва освещенное. Не то, что скрывается за ним.
Но свечи догорают.
Их фитили сгорают, воск плавится, и свет уходит.
Свет уходит…
…И возвращается темнота.
И темнота не достаточно глубока, чтобы он не увидел меня, прячущегося здесь.
И когда свеча догорит, он узнает. Узнает меня.
Он узнает, что я предал его.
Мой Хикару…
В гости с ночевкой (Близнецы)
Когда нам было восемь, Мама взяла на себя заботу об обустройстве нашего дня рождения.
Под «заботой об обустройстве» мы имеем в виду, что она надавала взяток родителям и пригласила всех и каждого из нашего класса.
Итак, все пришли, принося умеренно запуганную атмосферу тотального злоупотребления родительскими правами.
Учтите, что тогда мы не ладили ни с кем, даже из девочек.
И был у нас показ мод для девочек – «у нас» - то есть у нашей матери-дизайнера, и постройка крепости для мальчиков – под предводительством Папы.
И, оставшись на пять минут без присмотра, мы довели их всех до слез, и они разбежались по домам.
Миссия выполнена.
Нирвана (Каору)
Что ж. Вы могли этого не знать, но…
Я влюблен в Хикару.
А он не влюблен в меня.
И это больно.
К счастью, есть алкоголь.
Не говорите мне, что нам бы его не продали – на что еще нужны взрослые слуги?
Так что, однажды, случился алкоголь. А после случилось еще несколько разных событий.
Одно за другим, и я достиг Нирваны.
Технически, как и Хикару, но он не помнит.
К счастью.
Ну, одного раза достаточно, верно? Мне понадобилась жидкая храбрость, чтобы в первый раз сказать ему, что я его люблю; как я смогу сделать это снова?
Я не думаю об этом.
Но все еще люблю его.
Война (Каору)
Я воюю с самим собой.
Хикару такой беззаботный, яркий и уверенный, и он никогда не изменится.
Но я изменяюсь.
Я чувствую это. Не день ото дня; гораздо медленнее. Но с течением времени, разрыв между нами все увеличивается. Мне приходиться бежать так быстро, как я только могу, только чтобы остаться на прежнем месте.
Мне приходится сражаться с новым мной, с Внешним мной.
Потому что я не могу позволить Хикару увидеть. Я не предам его.
Я знаю, что если я проиграю эту войну –
- а так и случится, это так безнадежно –
- Хикару будет разочарован.
Кейя (Близнецы)
Кейя во многом похож на нас.
Он не любит людей. В общем, я имею в виду. Все они непостоянные, незрелые, просто мишени в политических играх.
Мы, между тем, просто не любим людей.
С его точки зрения, мы, возможно, довольно глупы; мы могли бы стать его протеже, но отказываемся признать это.
Или, может быть, он не стал бы учить нас. Не больно-то он счастливый парень.
Он не хочет, чтобы кто-то еще прошел через тоже, через что пришлось пройти ему…
…Или, может, ему просто не нужны лишние конкуренты.
Мы не можем сказать точно. Не с Кейей.
Он знает, как не быть прочтенным.
Что за педант…
Рисование (Каору)
Я умею рисовать. Вроде как.
Вот, я мог бы рисовать, если бы попытался.
Я оказался плодовитым. Я размалелывал все свои тетради.
Когда я решил, что достаточно хорош, я нарисовал нас. Глядя на Хикару на уроке, как на модель для обоих, разумеется.
Набросок Хикару получился прекрасным. Мне хотелось тут же показать ему, но он наверняка бы подумал, что портрет его одного это настоящее кощунство.
Так что, я нарисовал себя.
Я был искривленным, уродливым, отвратительным и совершенно не похожим на него.
После это я никогда больше не рисовал.
Плавание (Хикару)
Мне нравится плавать вместе с Каору.
С того момента, как мы пошли в старшую школу, мы обнаружили, что большинство парней почти не видят других парней обнаженными. Так что мой единственный шанс посмотреть, как Каору, так сказать, изменяется, это плавание.
Физически, мы одинаковы.
Но, в то же время, я вижу его едва одетого, мокрого и безжалостно сияющего…
И не могу удержаться от воспоминаний о том пьяном приключении, которого он не помнит.
Я имею в виду… попробовать один раз – это нормально, верно? Это ни к чему не обязывает…
Я думаю об этом только когда мы отправляемся на плавание.
Сюрпризы (Хикару)
Я проснулся последи ночи, потому что Каору рядом со мной снился кошмар.
Нет, не кошмар.
Очень… очень приятный сон.
Все что мне оставалось, это попытаться снова заснуть и игнорировать, игнорировать его.
Но он издавал звуки.
Не то чтобы громкие… зато прямо мне в ухо.
И… это были очень личные звуки.
Он говорил человеку, которого видит во сне, что любит его.
Кого Каору любит?
Я не знал.
До того момента.
Любопытство и ревность сжигали меня, пока…
Пока он не сказал, «Хикару».
И я…
Он действительно имел это в виду?
Плохо (Каору)
Когда я проснулся, Хикару не был Хикару.
Он был более нервным, более взволнованным чем обычно, и продолжал смотреть на меня, словно я сошел с ума.
Я не знал, что не так, и не мог спросить, потому что это должно было быть что-то, что я должен был уже знать.
Хотя, не уверен, что смогу смотреть ему в лицо после того сна, что приснился мне этой –
Ох.
Этой ночью.
Я могу шевелиться во сне и… и говорить…
О нет.
Что я сказал вслух? Что он услышал?
Если я сказал…
Если он слышал…
…Это…
Я потерял его.
Если он знает…
Моя жизнь кончена.
Завтрак (Хикару)
Они знают, что что-то не так.
Мы завтракали, и Мама, как обычно, читала какой-то журнал мод.
Я видел, что Каору разглядывает ее заколку-бабочку, но сначала он посмотрел на меня.
Я не шевельнулся.
Он опустил голову, размазывая яичницу по тарелке.
Затем раздался вопрос: Все ли в порядке в школе? Может, есть что-то о чем нужно поговорить?
Я предоставил Каору отвечать на вопросы.
Но я все время чувствовал на себе его взгляд.
В машине (Каору)
Ничего.
После того кошмара за завтраком, ничего.
Он сидит на своей стороне сидения, внезапно обретя жгучий интерес к окну.
Я сижу на своей стороне, просто… нормальный, такой, каким всегда был Хикару, только не сегодня, потому что он знает.
Знает. Это точно.
Он знает, что я люблю его.
И он не разговаривает со мной.
Что, не важно, с какой стороны не посмотри…
…не хорошо.
Вообще.
Он не говорит со мной.
Раньше, мы всегда знали, что думает другой достаточно хорошо, чтобы не говорить… но это…
Он не разговаривает, потому что совсем не знает меня.
Звонок (Хикару)
Я не знаю его.
Машина останавливается у академии, и до звонка еще двадцать минут. Я настолько выбит из колеи, что на полном серьезе рассчитываю избегать его, общаясь с другими друзьями, прежде чем вспомнил, что у нам… что у меня их нет.
Так что я сажусь в угол широкого подоконника, Каору идет прямо за мной – всегда прямо за мной, да? Всегда подражая мне? – и садится напротив меня.
Двадцать минут тянутся очень долго, когда проводишь их с человеком, который больше не является частью тебя.
Он говорит «Хика-», но звенит звонок и я убегаю.
Перемена (Каору)
На самом деле, для него нет никакой возможности избегать разговора со мной весь день.
Верно?
Но часть меня, молчаливо сидящая за партой, и наблюдающая, как он непринужденно болтает с Харухи, дожидаясь начала следующего урока, знает, что я заслуживаю этого.
Молчания.
Того, как его глаза соскальзывают с меня, вычеркивая меня из мира.
Различия.
Но мне становится совсем тошно, и я пытаюсь сжать карандаш достаточно сильно, чтобы удержаться и не заплакать.
Я заслужил это тем, что не был одним из Нас.
Но ведь Нас больше нет, разве нет?
Ланч (Хикару)
Я не знаю, что делать.
Это Каору. Мой Каору. Каору, которого я знал всегда.
Сейчас, этого просто недостаточно.
Он не такой, как я. Теперь, перестав глупить, я это вижу.
Особенно теперь, когда он ждет, чтобы я начал что-нибудь есть, чтобы начать есть самому…
Мне хочется кричать, ругаться и топать ногами, и сказать ему, чтобы он ел, что захочет, в каком ему угодно порядке, потому что он такой, какой есть, и как я могу простить, если я даже не могу узнать тебя лучше –
Но я не могу с ним заговорить.
Прогулка (Каору)
Оуран – очень красивое место –
- Я заслужил это, я заслужил это –
- Но я ненавижу оставаться наедине со своими мыслями.
Я ненавижу быть один.
Раньше, у меня всегда был Хикару.
Сейчас, он прямо рядом со мной и за многие мили от меня.
Уроки кончены, но остался еще…
И если он не разговаривает со мной…
Все будут задавать вопросы, и он может просто сказать им, и тогда я, наверное, задрожу, а потом сорвусь и найду какого-нибудь ученого, который сможет заменить мне ДНК.
Мы приближаемся к двустворчатым дверям, и я спрашиваю, «И что мы сегодня будем делать в Клубе?».
Он не отвечает.
Клуб 1 (Хикару)
Кейя не спрашивает у нас, в чем дело, хотя я видел, что Харухи с ним говорила.
Он, очень по-дружески, бросил нас волкам.
Пять девчонок, все пьют чай и смотрят на нас, как на свои потаенные фантазии, воплотившиеся в реальность.
Каору помешивает чай и ерзает на своем стуле…
Хихиканье просто невыносимо.
В разгаре беседы, которую поддерживаю я один, я решаюсь на отчаянный шаг и осторожно опускаю в его чашку кусочек сахара. «Может, теперь он понравится тебе больше, Каору. Ты всегда был сластеной».
И теперь он должен… должен… сделать что-нибудь…
…Кроме плача.
Клуб 2 (Каору)
Девчонки.
Я просто не вынесу девчонок.
Не теперь, когда Хикару прямо рядом со мной, пускает в ход свои чары, как обычно. Он, наконец, снова Хикару, но я нет, и я не могу этого вынести…
А затем он заговаривает со мной.
Ради девчонок. Не меня. Это не имеет никакого отношения к тому, что я люблю его, а он беспощадно игнорирует меня.
Я знаю, что я должен сделать.
Я должен замереть и начать притворяться, что люблю его…
…Но я не могу, потому что это не притворство…
…И я не могу притвориться, что не знаю, что он не любит меня в ответ…
…И я начинаю плакать.
Плач (Хакару)
Я не ненавижу его.
Он… любит меня, любит так.
Но я не ненавижу его.
Но я все равно не могу с ним говорить. Не сейчас. Не после того, как целый день смотрел, как он ломается.
Что я могу сказать? «Извини, за то, что я обнаружил, что ты отличаешься от меня, и забеспокоился, и не разговаривал с тобой до этого момента. Я не хотел».
Нет. Я имел это в виду, когда делал это.
Но видеть, как он пытается свернуться как можно плотнее, и просто кричит, как маленький ребенок, не думая о том, где он, или о том, что он ни на миг не отводит от меня глаз…
Я не могу…
Бег (Каору)
Я плачу.
Это больно – все горит, глаза, и горло, и щеки, и сердце – но пытаться остановиться еще больнее.
Все смотрят.
Даже Хикару.
Жалкая, измученная часть меня счастлива.
Все остальные пытаются выставить он девчонок.
Хикару вносит свою лепту. «Прочь от него».
Затем он опускается на колени, держа мое лицо руками, потому что теперь я не могу смотреть ему в глаза.
«Каору. Нам надо поговорить».
Это заставляет меня заплакать сильнее.
Он берет меня за руку и мы мы! убегаем.
Горло все еще жжет… но ничего неправильного больше нет.
Дыхание (Хикару)
Я не знаю, что я делаю, несясь сломя голову по коридору с зареванным братом в охапку.
Мы пробегаем через бесчисленные двери, и я втаскиваю его в пустую комнату.
Я запираю дверь, поворачиваюсь, и из меня вышибает дыхание. Руки Каору обвиваются вокруг меня, он утыкается лбом в мое плечо.
«Прости меня», говорит он.
Н-да. Я ожидал чего угодно, только не этого.
Так что я обнимаю его за талию.
Мой младший брат.
Который меня любит.
Это ничего не меняет.
…Да.
Да, меняет.
Но Каору… нужна защита.
«И ты меня».
Обещание (Каору)
Хикару извинился?
Я не могу позволить себе надеяться.
«Но ты рассчитывал, что я останусь одним из Нас, и я подвел тебя, и как все может снова стать таким, как было?».
Глаза Хикару – мои глаза – моргают в ответ. «Ты этого хочешь?».
Я отпускаю его и пытаюсь отстраниться. Его руки удерживают меня, но он колеблется и разжимает их.
«Конечно хочу! Раньше все было лучше!»
«Ты изменился».
Эти слова ранят.
«Я стану прежним», обещаю я.
Хикару мотает головой. «Ты изменился, и это не плохо. В каком-то смысле… ты гораздо более живой, чем когда-либо был раньше».
Живой (Хикару)
Зачем я это сказал?
Я даже не знаю, что это значит!
Он весь день был моей тенью, показывая мне то же, что показывал всегда…
Но это…
Действительно говоря мне, чего он хочет, показывая, что причиняет ему боль, действительно, по-настоящему разговаривая со мной –
Это Каору.
Не знаю, насколько тот, кого я знал, остался таким, каким его знал я.
«Я имею в виду… могу я узнать настоящего тебя?».
«Но я», он передергивается, «отличаюсь от тебя».
«Нам будет о чем поговорить»,
Он качает головой.
Я говорю. «Доверься мне хоть чуть-чуть. Ты же мой брат».
Брат (Каору)
Из всего, что он только мог сказать!..
«Я твой брат?».
«Насколько я помню, да».
«Ты уходишь от темы! Я, между прочим, влюблен в тебя, Хикару!».
«Ты первый ушел от темы», пожимает он плечами.
«Хикару!»
«Хорошо». Хикару закрывает глаза, и прислоняется своим лбом к моему, держа меня за плечи, чтобы не дать мне отодвинуться. «Ты знал меня всю нашу жизнь. Я знаю тебя пять минут. Дай мне шанс наверстать упущенное, ладно?».
Что я мог сказать? «Нет, я предпочел бы, если бы ты перешел к делу и отверг меня сейчас»?
Так что, я кивнул и мы пошли домой…
…Вместе.
Опоздание (Хикару)
Я снова засмотрелся на Каору.
Утро я однозначно люблю больше всего.
Я привык будить его сразу, не залеживаясь, но теперь я тяну до последней минуты, когда ему действительно пора вставать.
У него есть привычка заворачиваться в одеяло, и обвиваться вокруг меня, не давая мне двигаться.
Наконец, я говорю. «Каору»,
Он сонно на меня моргает, награждает меня взглядом, который заставил бы Ханни посыпать голову пеплом и уйти в монастырь, и просит «еще чуть-чуть».
Не уступить ему было бы преступлением.
Мы опаздываем в школу.
Часто.
Нервный (Каору)
Он заставляет меня нервничать, когда так смотрит.
Как Кейя, подмечая каждое движение для последующего изучения и анализа.
И-ергх.
Это заставляет задуматься. Что такого он видит в том, как я ем яблоко?
Более того, что я хочу, чтобы он увидел?
Я не знал, что можно чувствовать себя голым, будучи полностью одетым.
Но он разговаривает со мной.
Спрашивает, не кажется ли мне забавной прическа той девчонки, рассказывает о книге, которую он видел и подумывает прочесть…
Это расслабляет меня.
Я едва припоминаю, что нужно запнуться, когда он интересуется и моим мнением.
Всегда о мелочах.
Дело Клуба (-)
Тамаки сказал: «Знаете, с того момента, как один из них расплакался, близнецы стали разными».
Кейя откликнулся: «Да, мы все это знали».
Ханни прощебетал. «Я немного беспокоился, но теперь все почти закончилось».
«Что почти закончилось?», сконфуженно спросил Тамаки.
Харухи ответила. «На перемене, в тот день, Хикару почти полностью игнорировал Каору. Каору с него глаз не сводил. Я не могла видеть их такими и сказала Кейе».
Кейя сказал: «Я изучил сложившуюся ситуацию, и поместил их условия сильного давления».
«Защитные инстинкты», добавила Харухи.
Тамаки просиял. «О. Ясно. Хорошая работа, Клуб Свиданий!».
Решение (Хикару)
Я принял решение.
Я не отступлюсь. Не смотря ни на что. И Каору тоже.
Что плохого случиться, если я ухвачусь за крошечный крошечный, что за преуменьшение шанс?
Рассуждая логически, есть только две возможные развязки…
…А пятидесятипроцентный шанс на полное счастье это очень хороший шанс.
Верно?
Верно.
И я люблю Каору. Он – единственный человек, которого я искренне, по-настоящему люблю, - и имею в виду, да, конечно есть еще Мама и Отец, но это совсем не то.
Он выглядит немного удивленным моими рискованными методами.
Может быть, в следующий раз я предупрежу его заранее.
Сумасшествие (Каору)
Ум-м.
Жизнь нормальна.
Я постепенно позволяю Хикару узнавать меня…
И жизнь решает стать абсолютно сумасшедшей.
Почему Хикару меня целует?
Не могу припомнить, чтобы мы в этот раз напивались.
Хикару слушал мои разглагольствования о том, как сильно раздражают девчонки, которые смотрят на него, и потом….
Ну.
Знаете.
Су-мас-шест-вие.
Почему я думаю об этом?
Хикару целует меня. По своей воле.
…Религия – это правильно.
Это язык?
И потом мир кончается и этот поцелуй прерывается.
«Думаю, это стоит риска, даже если в этот раз мы не напились», говорит он.
И снова поцелуй.
Погодикаминуточку….
«Ты это помнишь?!?».